Убийство в доме с привидением - Страница 32

«Она хочет приколоть цветок к платью,— сообразил Нильс. — Они пойдут к розам. Прекрасно!»

В саду рос один огромный розовый куст. Нильс неторопливой походкой вышел из дома, свернул на дорожку к беседке и, отойдя немного, стремглав бросился к нужному месту. Там он затаился среди рододендронов. Когда Стентон и Линда подошли к кусту, он испугался, что его обнаружат: девушка обошла вокруг куста и выбрала цветок с его стороны. Нильс боялся даже дышать.

— Мне нравится этот. — Линда указала на только что распустившийся крупный розовый цветок.

— Сейчас достанем.

Левой рукой Стентон притянул к себе ветку, а правой принялся обламывать стебель.

— Помочь?— спросила Линда.

— Не надо, еще уколетесь.

Линда положила руку на его плечо.

— Мне надо кое-что вам сказать...

— Сначала роза, — не оборачиваясь, быстро, почти перебив ее, сказал Стентон.

Оторвав цветок, он выпустил ветку, но не успел убрать руку — острый шип прочертил на кисти глубокую царапину.

— Вы поранились! — воскликнула Линда.— Я же говорила, что надо взять ножницы!

— Пустяки.

— Ничего не пустяки, кровь идет.— Она открыла свою миниатюрную серебристую сумочку и достала кружевной платок,— Надо перевязать, дайте руку.— Чуть наклонив голову, она перетянула ему кисть платком.— Так хорошо или слишком туго?

— В самый раз. Ваш платок останется мне на память.

— На память?

— Завтра я уезжаю, но если нам доведется когда-нибудь встретиться еще раз, я непременно вам его верну, — шутливым тоном сказал Стентон.

Линда, с застывшим лицом, на котором живыми оставались одни глаза, с минуту в упор смотрела на него, затем без всякого выражения сказала:

— Счастливого пути. Пожалуй, я еще немного погуляю здесь, а вы идите. Спасибо за розу.

Стентон направился к дому. Как только он отвернулся, лицо Линды исказилось, и взгляд, которым она посмотрела ему вслед, стал взглядом разъяренной тигрицы. Сорванную розу она швырнула под ноги и давила каблуком до тех пор, пока цветок не превратился в грязное, смешанное с землей месиво, затем, уронив сумочку, приложила обе ладони к пылающим щекам и некоторое время стояла неподвижно. Нильс подумал, что она сейчас разразится рыданиями, но до него доносилось лишь тяжелое, прерывистое дыхание. Потом Линда отняла руки от лица, подняла сумочку, постояла еще несколько минут, сосредоточенно глядя, как казалось Нильсу, прямо на него, затем пробормотала: «Какое мне теперь до этого дело» — и направилась к дому.

«Значит, она не согласилась уехать с ним, и он решил с ней расстаться, — думал Нильс, продолжая сидеть в засаде, хотя Линда уже ушла.— Бэнвиллы смотрят на него как на будущего зятя, а он тем временем распрощался с их дочерью. Судя по тому, как она на него смотрела, другого прощания у них не будет».

От сцены, свидетелем которой он был, у Нильса возникло чувство смутного беспокойства; что-то в этой сцене было не так, словно актеры, забыв свои роли, вдруг стали говорить от себя совсем не то, что им полагалось. Почему Стентон сказал ей, что уезжает, как бы между прочим, будто не это было главным? Здесь крылась какая-то фальшь, его поведение не вязалось с тем, что было раньше, словно это не он ночью, под дождем, совсем другим тоном говорил ей, что любит ее и что они будут счастливы. Нильс попал в тупик — чем больше он видел, тем меньше понимал.

— Нильс, Нильс! — вывел его из раздумий голос Питера.

— Не кричи, я здесь.

— А я уже начал беспокоиться,— с облегчением сказал Питер.— После того, что было с Дэном, чего только не лезет в голову! Где ты пропадаешь? Все уже садятся за стол.

Места были распределены заранее. Линда сидела рядом со Стентоном, оба держались так, словно между ними ничего не произошло. Между Нильсом и Питером расположилась Джудит Уоткинс, а между Диллонами — ее сестра Клер. Алиса, как всегда молча и потупив взор, сидела рядом с мисс Хендрон. В помощь кухарке на этот день были приглашены еще две женщины, которые подавали на стол.

После первых торжественных тостов, отдав дань вежливости мисс Прайс, гости почувствовали себя непринужденно и заговорили кто о чем. Доктор Макинтайр с удовольствием ухаживал за своей привлекательной соседкой миссис Уикер, вдовой, как стало ясно Нильсу, когда доктор упомянул ее покойного мужа. Супруги Уоткинс через стол переговаривались с мистером и миссис Роджерс; Дугласы обменивались замечаниями — в основном гастрономического характера — с хозяйкой дома и мисс Хендрон. Деккер сидел возле мисс Мортон. Поведение этих двоих резко выделялось на фоне общего довольства. Деккер был поглощен собственными мыслями и крайне рассеян, время от времени он поглядывал на Стентона. Мисс Мортон тоже посматривала на Стентона, очевидно досадуя, что сидит далеко от него. Общение с ним произвело на нее чрезвычайно приятное впечатление, его любезность не шла ни в какое сравнение с безразличным молчанием ее теперешнего соседа. Мисс Мортон сначала сердито косилась на Деккера, а затем застыла с кислой миной, обиженная на всех сразу; она принадлежала к людям, вечно чем-то недовольным.

«Деккер не говорит ничего, и это хорошо, потому что мне все равно не было бы слышно, — думал Нильс.— Стентон с Линдой уже все сказали друг другу, и то, что они говорят теперь, предназначено для окружающих, поэтому их тоже слушать нечего. Можно сделать передышку».

— Попробуйте вот это, вам обязательно понравится, — уговаривала мисс Прайс миссис Дуглас.

...непременно посмотрите, не пожалеете,— советовал брат мистера Бэнвилла Стентону.